СВЯТОЕ МЕСТО

СВЯТОЕ МЕСТО

Тогда он был совсем маленьким, но на всю жизнь запомнил, что ранней весной мама носила его на руках в монастырь. В Рязанской земле существовал обычай приносить детей после первого года жизни на причащение в обитель святого апостола Иоанна Богослова. Прошли годы и десятилетия. Безбожники закрыли и разорили Иоанно-Богословский монастырь. Но по милости Божией эпоха лихолетья миновала. Началось возрождение церковной жизни. И первым наместником Иоанно-Богословской обители после ее возвращения Церкви стал именно тот, кого младенцем приносили на руках в монастырь святого апостола Иоанна Богослова, — архимандрит Авель (Македонов).

Отец Авель — уроженец Рязанской земли. Десять лет он прослужил на Афоне, был игуменом русского Свято-Пантелеимонова монастыря. Вернувшись на Родину, стал клириком Рязанской епархии.

Пятнадцать лет отец Авель управлял Иоанно-Богословским монастырем. Управлял бы и больше, если бы не тяжелая болезнь. Под руководством отца Авеля восстанавливались храмы обители, налаживалась монашеская жизнь, создавалось и укреплялось подсобное хозяйство монастыря. Благодаря отцу Авелю монастырь обрел множество святых мощей угодников Божиих.

После ухода на покой архимандрит Авель остался в обители. Пока были силы, ежедневно приходил на службу, принимал паломников, выслушивал их, давал советы и наставления. Последний раз молился за Литургией вместе с братией в день памяти святого апостола Иоанна Богослова 9 октября 2006 года. Через два месяца отец Авель преставился ко Господу.

До самого конца архимандрит Авель сохранял ясность ума, четко выражал свои мысли, давал последние наказы духовным детям, наставляя их словами апостола Иоанна Богослова: «Дети мои! Любите друг друга!» Перед кончиной его навестили митрополит Крутицкий и Коломенский Ювеналий, которого отец Авель знал еще молодым человеком, и архиепископ Рязанский и Касимовский Павел.

Архимандрит Авель чувствовал, что наступают его последние земные дни, и спокойно готовился к переходу в вечность.

По благословению Святейшего Патриарха Алексия отпевание усопшего архимандрита возглавил митрополит Крутицкий и Коломенский Ювеналий. Первый наместник Иоанно-Богословского монастыря после возвращения его Церкви упокоился в подземном храме преподобного Серафима Саровского, где почивают останки трех последних настоятелей монастыря дореволюционного времени.

В декабре 2007 года отмечалась первая годовщина со дня кончины архимандрита Авеля. Декабрьский номер рязанской православной газеты «Благовест» вышел с большой фотографией отца Авеля на первой полосе. Под фотографией — трогательное обращение к покойному как к живому:

«Дорогой батюшка!

Вы ушли в свое небесное Отечество, куда всегда стремилось Ваше сердце.

А нам остались память и те полные любви и нелицемерной заботы слова, которые Вы находили, вразумляя и утешая нас. Их же мы сохраним в своем сердце до конца.

Вы были и остаетесь для нас — не на словах, а на деле — образцом: молитвы, покаяния и любви. Любви к Богу, к Церкви и к нам, недостойным Вашим чадам.

Простите и помолитесь о нас.

Братия Свято-Иоанно-Богословской обители».

В первую годовщину со дня кончины отца Авеля в Иоанно-Богословском монастыре открылся его мемориальный музей. Мне довелось побывать в нем в конце прошлого года. Музей расположен в домике, в котором отец Авель жил до самой кончины и в котором отошел в вечность. Бережно, любовно сохраняются здесь облачение, священнические кресты, церковные награды архимандрита Авеля, иконы, перед которыми он молился, фотографии отца Авеля и иерархов, с которыми он поддерживал духовное общение. Среди них — последний прижизненный снимок митрополита Симона (Новикова), сделанный за несколько дней до его кончины. Владыка Симон и отец Авель отошли ко Господу в один и тот же год — с разницей в три месяца. Встреча с отцом Авелем в 1947 году сыграла решающую роль в жизни Сергея Новикова, будущего митрополита Рязанского и Касимовского. Именно тогда он понял, что монашество — это его путь. Отец Авель выхлопотал ему рекомендацию для поступления в Московскую Духовную Семинарию.

На одной из фотографий архимандрит Авель запечатлен вместе с мальчиком, обнимающим его за шею. Это Николай — родной племянник отца Авеля, будущий владыка Иосиф, преемник архимандрита Авеля в должности управляющего Иоанно-Богословским монастырем, ныне — епископ Ивановский и Кинешемский. Иеродиакон Мелхиседек, выступивший в роли экскурсовода, обратил мое внимание и на еще один снимок. «Посмотрите, — сказал он, — это отец Авель у дощатого коровника. Примерно так же выглядел домик, в котором он жил первое время после возвращения обители Русской Православной Церкви».

Отец Мелхиседек провел меня в келью архимандрита Авеля и в домовый храм — маленький, уютный, намоленный. Отец Авель служил в нем, когда у него не хватало сил идти в монастырскую церковь. Горячими молитвами архимандрита Авеля согреты не только домовый храм, но и все комнаты в доме покойного наместника. Здесь явственно ощущается присутствие Духа Божия. Музей отца Авеля — это не просто собрание предметов, окружавших его в жизни. Это поистине святое место, где душа насыщается благодатью.

Посетив музей архимандрита Авеля, я побеседовал с иеромонахом Дионисием (Порубаем), который за день до нашей встречи был утвержден Священным Синодом в должности наместника Иоанно-Богословской обители.

Поздравив отца Дионисия с назначением, я спросил, с каким чувством он воспринял это решение Священного Синода.

«У меня, — сказал отец Дионисий, — до последнего была надежда, что Господь не возложит на меня этот крест. Но когда стало ясно, что такова воля Божия, я подчинился определению Господню. Конечно, я понимаю, что высота положения в Церкви — это высота Голгофы. Но Господу виднее, что нам полезно для нашего спасения. Принимая поздравления, я благодарю за них и прошу молиться обо мне».

Решение об открытии мемориального музея архимандрита Авеля принималось в то время, когда отец Дионисий уже исполнял обязанности наместника монастыря.

«Кто был инициатором создания музея?» — спросил я.

«Открытие музея батюшки было общим желанием богомольцев, духовных чад отца Авеля и нашей братии, — ответил отец Дионисий. — Священноархимандрит монастыря, владыка архиепископ Павел с радостью благословил это намерение. Батюшка был тем краеугольным камнем, на котором устроен наш монастырь. Не секрет, что монашество в России переживает трудные времена. Главная причина в том, что утрачена преемственная связь с опытными монахами прошлого. Монашество — это наука, которая узнается не из книг, а из опыта жизни. Наша обитель счастлива тем, что мы имели у себя отца Авеля, который был носителем подлинной монашеской традиции. На Святой Горе Афон он учился у подвижников, которые приняли постриг еще до революции».

«В свое время, в конце 60-х годов прошлого века, — продолжил отец Дионисий, — Патриарх и Синод обратились к советским властям с просьбой разрешить направить в Пантелеймонов монастырь группу насельников. Насколько я помню, была сформирована группа из 20 человек, пропустили же только нескольких. Среди них был и отец Авель. Отец Илиан, управлявший тогда русским монастырем, сразу выделил его и приблизил к себе как будущего преемника. Батюшка учился у афонских старцев Илиана, Аверкия, Исихия; он много рассказывал нам о них, об их кротости, доброте, незаметном подвижничестве. Особый дух нашей обители — это его молитвы, труды, его пример. Как сказал один известный афонский подвижник, мир устал от слов, он верит только делам. Будем надеяться, что духовное богатство, которое батюшка оставил нам, мы не растратим, а используем его для спасения наших душ и душ тех людей, которые приходят сюда помолиться».

На вопрос о том, какие перемены произошли в жизни монастыря за последний год, отец Дионисий ответил:

«Перемены — это не всегда хорошо для жизни монастыря. Монастырский ритм должен быть спокойным, уверенным, без рывков, без остановок. Это очень важно в духовной жизни. Если говорить о внешних переменах, то еще более готовым к освящению стал Успенский собор обители. В соборе установлен фаянсовый иконостас. Практически написаны иконы для него. Установлена надкладезная часовня на святом источнике. Много и других изменений. Монастырь постепенно возрождается. Может быть, не так быстро, как при отце Авеле, но тем не менее процесс возрождения продолжается. Самое главное в том, что люди, которые здесь собрались, продолжают идти путем спасения. Паломников становится все больше. Отец Авель нам говорил: «Поскольку наша обитель — обитель Апостола любви, наш долг и наше послушание принимать всех, кто идет к святому Иоанну Богослову за помощью». Мы считаем себя здесь не хозяевами, а просто управителями, теми, кому апостол Иоанн Богослов на время вверил свой удел».

В Иоанно-Богословском монастыре я пробыл только несколько часов — так сложились обстоятельства. Но впечатления от увиденного и услышанного глубоки и незабываемы. Это было, хотя и краткое, прикосновение к чистой, высокой и светлой жизни, к жизни, которая должна служить идеалом для каждого христианина. Насельники Иоанно-Богословского монастыря жили и живут по заветам своего наставника — приснопамятного архимандрита Авеля.

В.М. Вальков

Источник:      Журнал "Русский инок" февраль 2008 г.